Изоляция в обмен на инициативу

23 мая стал днём, когда внешнеполитический курс США вновь раскрылся с удивительно односторонней стороны. Сразу несколько решений и заявлений администрации Трампа показали, что стратегия Вашингтона всё чаще строится не на союзничестве, а на прямом и иногда провокационном действии — будь то в Сирии, на торговом фронте с Канадой или в переговорах с Ираном. Всё это укладывается в последовательную, но противоречивую линию: Америка ищет влияние не через глобальное согласование, а через выборочные акты давления и демонстративные жесты.

Сирия: разворот без оглядки

Одним из самых громких шагов дня стало заявление президента Трампа о том, что его администрация намерена снять ряд санкций с Сирии в ответ на “изменение политической реальности на месте” — подразумевая приход к власти нового переходного правительства после свержения режима Башара Асада.

Как сообщает US News, президент подчеркнул: “Мы не будем наказывать народ Сирии за прошлое диктаторов. Новый путь должен получить шанс”. Тем не менее, в самой администрации это решение вызвало острую внутреннюю дискуссию, особенно на фоне недавних заявлений Израиля о необходимости сохранять санкционный режим из-за угрозы возобновления иранского влияния в регионе.

Эксперты также указывают, что Трамп не впервые действует в обход дипломатической координации. Если в 2018 году его администрация внезапно вывела войска из Сирии, то в 2025-м она столь же внезапно инициирует экономическое сближение с новым режимом — без консультаций с союзниками по НАТО и без оглядки на ООН.

Многие комментаторы сравнивают это с ситуацией в Афганистане времён Байдена, когда мгновенное решение повлекло за собой долгоиграющие последствия, в том числе в области доверия к США как партнёру. Сейчас подобный риск возникает вновь — на другом фронте, но по знакомой логике: действовать в одиночку, полагаясь на собственную интерпретацию “реальности”.

Иран: тупик в Риме и дипломатический паралич

Пока по сирийскому направлению Белый дом действует с решительностью, близкой к произволу, в переговорах с Ираном наблюдается прямо противоположная картина — стагнация, замороженность и обоюдная недоговороспособность. Пятая по счёту встреча представителей США и Ирана в Риме закончилась сегодня без каких-либо значимых сдвигов, несмотря на критическую важность вопроса: остановка иранской ядерной программы в обмен на частичное снятие санкций.

По информации Reuters, камнем преткновения остаются два пункта: обогащение урана на иранской территории и программа баллистических ракет. Тегеран требует признания своего “суверенного права” на внутреннюю разработку мирного атома, тогда как США настаивают на полном прекращении этих операций. Параллельно обсуждается допуск инспекторов МАГАТЭ, но и здесь нет согласия.

К переговорам подключился Оман как возможный посредник, однако американская сторона, по сведениям того же Reuters, отклонила предложение о параллельной дорожной карте, назвав его “преждевременным”.

Политологи отмечают, что такой подход, по сути, блокирует саму идею дипломатии как компромисса, превращая переговоры в обмен ультиматумами. Тем более, что внутри Вашингтона зреет фрустрация по поводу того, как Тегеран использует любую паузу в переговорах для технологического прогресса. Один из чиновников Госдепа, пожелавший остаться анонимным, сообщил: “Каждый раунд без результата — это ещё один шаг Ирана к точке невозврата”.

Тем временем, в Израиле растёт тревога: армия заявила о готовности к “превентивным мерам” в случае провала дипломатии. Министр обороны Гилад Барк заявил в эфире Channel 13: “Если США не справляются с удержанием Ирана, Израиль сам решит, когда наступает красная линия”. Это заявление прозвучало практически одновременно с римским провалом, что лишь усилило впечатление — вокруг Ирана снова сгущаются военные тучи, и дипломатия может не успеть.

Йемен: завершение операции и региональные сигналы

6 мая 2025 года президент США Дональд Трамп объявил о немедленном прекращении авиаударов по позициям хуситов в Йемене. Это решение последовало за соглашением, достигнутым при посредничестве Омана, согласно которому хуситы обязались прекратить атаки на американские и международные суда в Красном море и Баб-эль-Мандебском проливе. Однако, как подчёркивается в сообщении Associated Press, хуситы заявили, что перемирие с США не распространяется на Израиль, и они продолжат свои действия против израильских целей. Об этом пишет AP.

Израильские официальные лица выразили обеспокоенность тем, что соглашение было достигнуто без их участия, особенно учитывая продолжающиеся атаки хуситов на израильские объекты. Министр обороны Израиля Израэль Кац заявил, что Израиль готов к “жёсткому ответу” в случае продолжения атак.

Таким образом, хотя США достигли тактической передышки в Йемене, стратегическая нестабильность в регионе сохраняется, особенно в контексте напряжённых отношений между хуситами и Израилем.

Канада: тарифы как месседж союзникам

На фоне геополитических событий, включая завершение операций в Йемене и переговоры с Ираном, наиболее ощутимым сигналом дня стала эскалация торгового конфликта между США и Канадой. Ранее, 4 марта 2025 года, администрация Трампа ввела 25% тарифы на широкий спектр канадского импорта, включая сталь, алюминий, автомобили и автозапчасти. Исключение составили поставки нефти и газа, облагаемые 10% тарифом. Эти меры были обоснованы необходимостью сокращения торгового дефицита и усиления контроля над границей в контексте борьбы с нелегальной иммиграцией и контрабандой фентанила.

В ответ, Канада ввела 25% ответные тарифы на американские товары на сумму $30 миллиардов, с планами расширения до $155 миллиардов в течение следующих недель. Премьер-министр Канады Марк Карни заявил, что эти меры направлены на минимизацию ущерба для канадской экономики и максимальное воздействие на США.

Кроме того, по данным WSJ, Банк Канады предупредил о возможном замедлении экономического роста, если торговый конфликт не будет разрешён в ближайшее время. Глава банка Тифф Маклем отметил, что продолжающиеся тарифные споры могут негативно повлиять на потребительские расходы и инвестиции.

Таким образом, Канада становится первым, но не последним объектом новой волны экономического протекционизма, призванного не только защитить американского производителя, но и продемонстрировать: союзы более не дают иммунитета от давления.

Франция: посол как политический сигнал

Назначение Чарльза Кушнера новым послом США во Франции стало одной из самых обсуждаемых внешнеполитических новостей 23 мая. Несмотря на то, что дипломатические назначения редко становятся международными событиями, в этом случае фигура, биография и контекст сделали назначение политическим жестом. Кушнер — зять Джареда Кушнера и отец Иванки Трамп, осуждённый в 2005 году за уклонение от уплаты налогов, подкуп свидетеля и незаконные политические взносы. Он был помилован Дональдом Трампом в декабре 2020 года во время его первого президентского срока (AP News).

Сенат США утвердил Кушнера 19 мая 2025 года, голосами 51–45. Единственным демократом, поддержавшим его кандидатуру, стал сенатор от Нью-Джерси Кори Букер — его решение вызвало значительную волну критики со стороны коллег и избирателей (Reuters).

Французская реакция не заставила себя ждать — хотя официальных заявлений от Елисейского дворца не последовало, ряд бывших дипломатов выразили резкое неодобрение. Бывший посол Франции в США Жерар Аро в соцсети X иронично заметил:

«Нет нужды говорить, что он не знает о нашей стране. По крайней мере, у него будет доступ к президенту. Мы утешаем себя как можно лучше.»

(Euronews)

Это заявление, наряду с другими комментариями европейских политиков, воспринимается как симптом более широкой проблемы — персонализации внешней политики США. Вместо назначения профессиональных дипломатов администрация Трампа делает ставку на лояльных, близких людей, чья политическая функция — транслировать волю Вашингтона, а не вести диалог.

Такой шаг усиливает впечатление, что традиционная система дипломатических каналов разрушена в пользу символических назначений, подчеркивающих разрыв с союзниками. Для Франции, одной из ключевых стран ЕС, это не только сигнал о важности личных связей в новой американской политике, но и предупреждение: партнёрство больше не гарантирует предсказуемости.

Финансовые сигналы как инструмент геополитики

Пока Белый дом раздаёт дипломатические и торговые сигналы союзникам и противникам, фондовые рынки, драгметаллы и прогнозы рецессии молча рисуют собственную карту американского влияния — ту, что говорит на языке цифр, доходностей и доверия. И 23 мая эти сигналы стали особенно громкими.

По данным Reuters, золото сегодня демонстрировало самый уверенный недельный рост за более чем месяц, на фоне усиливающейся тревоги по поводу фискального состояния США. Аналитики связывают это напрямую с последствиями нового налогового пакета Трампа и резким ростом долговой нагрузки. То, что начиналось как внутренняя фискальная инициатива, мгновенно превратилось в международный сигнал о нестабильности.

Одновременно с этим, как сообщают The Wall Street Journal, рынок казначейских облигаций резко отреагировал: доходность выросла, а спрос на бумаги с долгим сроком обращения снизился. Это означает: инвесторы ждут рецессии или как минимум значительной волатильности, и корректируют поведение соответственно.

Более того, TheStreet приводит прогноз Morgan Stanley, согласно которому США могут вступить в рецессию уже к августу, что заставит ФРС понизить ставку. Официальные лица пока избегают этого термина, но рынки голосуют долларом, и этот голос всё чаще звучит панически.

Наконец, как отмечает AP, движение на азиатских рынках сегодня стабилизировалось лишь после отскока доходности американских облигаций, что подчёркивает: экономические импульсы США продолжают быть глобальными, несмотря на политическую изоляцию и протекционизм.

Эти экономические волны усиливают тезис дня: даже когда США отказываются от союзных форматов, они сохраняют способность воздействовать — через рынки, валюты и страх. Такая форма внешней политики не требует послов или баз — она передаётся в тикерах Bloomberg и сводках Центральных банков.

Когда внешняя политика звучит монологом

Внешняя политика США в исполнении администрации Трампа 23 мая 2025 года напоминала не диалог с миром, а моноспектакль с заранее написанным сценарием. Снятие санкций с Сирии без консультаций, тупик в переговорах с Ираном, завершение военной операции в Йемене, обострение торговой войны с Канадой, демонстративное назначение Чарльза Кушнера в Париж — всё это элементы стратегии прямого действия, где классическая дипломатия подменена волей и позицией «Америка говорит — мир слушает».

Это не означает полного отказа от влияния. Напротив, 23 мая продемонстрировал, что Соединённые Штаты сохраняют мощные рычаги воздействия — от санкций и тарифов до рынков капитала и психологических сигналов. Но инструменты эти работают не как оркестр, а как ударные: точечно, громко, односторонне.

День показал, что Белый дом Трампа действует по формуле: «изоляция в обмен на инициативу». Он осознанно отказывается от консенсуса, чтобы сохранить свободу манёвра. Проблема в том, что в мире, где у каждого хода есть последствия, свобода быстро превращается в одиночество.